Убить князя

[Millwa]

Название: Убить князя
Автор: Мильва
Бета: Kaellig, Staisy, Deathless Gera и Люба
Канон: Ориждинал
Размер: миди 4264
Пейринг/Персонажи: авторские
Категория: слэш
Жанр: юмор, стеб, псевдостилизация, сказка
Рейтинг: R
Краткое содержание: История профессионала, попавшего в экстремальные условия.
Примечание/Предупреждения: AU, нецензцрная лексика

Часть 1

Убийца прибыл к царскому двору под вечер и был удивлен шумной встрече. Привыкший быть незаметным и заходить к своим работодателям с черного хода, тайно, он оказался не готов к суматохе и беготне. Мало того что подвезли его к парадному крыльцу, так еще и встречающий его здоровый мужик зычным, явно командным голосом, перекрывая весь остальной шум, громко рявкнул:

— Господин убийца прибыл! Встречайте гостя! Столы накрывайте да баньку затопите!

От всего этого убийца растерялся. Ну где это видано, чтоб вот так встречали того, кому необходимо оставаться незамеченным, тайным…

А суета тем временем только усиливалась. Прибывшему услужливо помогли снять тяжелую собачью шубу и проводили в большую светлую комнату к накрытым столам.

— Я тут воевода, — обозначил свое звание мужик, встретивший убийцу, — Иван Федорович. — Он почесал затылок, явно что-то вспоминая, и, хлопнув себя по лбу, продолжил: — Сплоховал я, да? Сразу вот так всем рассказав, кто приехал? Ну да ладно, все одно сплетни уже с месяц по двору гуляют о новом царском убийце. Шила-то в мешке не утаишь… Прошу к столу. Перекусить извольте с дороги. Царь велел вас сразу к нему проводить, да великий князь к нему пожаловать изволил. Разговоры важные ведут. Тревожить не велено. Вы кушайте пока. — Воевода снова задумался, шевеля губами. — Ах да, — спохватился он, — звать-то вас как? Не орать же снова на весь двор, что убийца к царю прибыл…

— Стефан, — немного обалдев от этого монолога, представился убийца.

— Угу. Стефан. Степан по-нашему, значить, а по батюшке?

— Что по батюшке? — Убийца уже ничего не понимал.

— Ну, батю вашего как звали?

— Жан…

— Ну, значить, Степан Иванович. Добро пожаловать, что ли? — Воевода сноровисто разлил прозрачную жидкость из неведомо как оказавшейся у него в руках зеленой бутылки.

— За встречу! — он поднял чарку.

— Это водка? — решил уточнить Стефан.

— Обижаете! Это лучшая моя самогонка! На смородиновых почках настоянная!

Убийца посомневался, но решил выпить. С обычаями страны, где предстояло служить, он был знаком и понимал, что отказом может обидеть хозяев.

Самогонка растеклась по телу приятным теплом, ему тут же подсунули под руку тарелку с жареной рыбой, которой так приятно было закусить.

Потом воевода поднял чарку за знакомство, потом за удачу и здоровье. Зелье, нейтрализующее действие алкоголя, осталось у Стефана в карете, попросить принести свои вещи он все не успевал, и комната уже кружилась у него в глазах. Стало хорошо и тепло, и он уже не переживал, что встретили его неправильно, а тушеная утка была чудо как хороша…
Воеводе принесли еще одну зеленую бутыль, когда в трапезную вбежал мальчишка и истошно заорал:

— Убийцу к царю! Срочно!!!

— Это тебя, — воевода вдруг посерьезнел. — Иди, царь ждать не любит.

Стефан, пошатнувшись, встал из за стола и прошел за мальчишкой в царские покои.

Царь оказался нестарым еще мужчиной с седыми волосами, но молодыми задорными глазами. Он пронзил убийцу неожиданно тяжелым взглядом, заставившим того почти протрезветь. Сделал несколько шагов к окну и вдруг, резко развернувшись, ткнул в Стефана тяжелым посохом.

Рефлексы и выучка не подвели того. Он присел, уходя от удара, перехватил посох и дернул на себя. Посох царь не отдал, намертво вцепившись в него, и убийца отступил.

Поклонился, как положено, и застыл в ожидании приказа.

— Ну, неплохо, — констатировал царь. — Совсем неплохо, учитывая, что воевода успел тебя напоить. Значит так. Ко мне можно обращаться “ваше величество”, “царь”, можно и по имени. Знаешь, как меня зовут?

— Да, Николай Васильевич…

— Хорошо. Знаешь, зачем ты здесь?

— Уже не очень, — признался убийца. — Обычно я тихонько проникаю, незаметно убиваю и исчезаю… А тут меня встречают как дорогого гостя, заводят с парадного входа, за стол сажают, трезвонят всем о моем ремесле…

— Ну привыкай, — усмехнулся царь. — Это Руссия. Тут все становится известно всем задолго до события. Ты мне вообще-то не нужен. — Стефан приуныл, представив обратный путь по заснеженным просторам, а царь тем временем продолжал: — Но мне по статусу положен придворный убийца. А то у всех есть, а у меня нет. Негоже. Теперь к делу. Сейчас сюда вернется мой брат, великий князь Александр Васильевич. Ты в его тереме поживешь, пока твой достраивают. И да. Князя ты должен убить. Причем так, чтобы никто не догадался, что это убийство. Сумеешь?

Стефан кивнул. Замаскировать убийство под случайную смерть — это просто. Он пятнадцать лет постигал эту науку.

— А пока, — почесал в затылке царь, сдвигая корону на лоб, — назначу-ка я тебя сотником. Воевода славный парень, отличный воин, и дружина его уважает, но вот только войны давно не случалось. Подраспустились ратники. Усилить тренировки надобно. Ты ведь это умеешь?

Стефан снова кивнул. Сотник так сотник. А со стратегией, тактикой и воинским каноном он был знаком на собственной шкуре и не прочь был познакомить с ними еще кого-нибудь.

— Когда приступать?

— Ты отдохни с дороги, в баньке попарься, а завтра с утра дружина будет построена.

Стефан в голове уже прикидывал, с чего начать тренировки, когда дверь в царские покои с грохотом отворилась и в нее ввалился здоровый черноволосый мужик, державший в руке соболью шапку. Замер на пороге, оценивая ситуацию, и зычным басом, наставив на царя указательный палец, заявил:

— Ну что? Решился все-таки, старый хрен?

— Веди себя подобающе, — устало одернул его царь. — Новый человек при дворе, что подумает-то про нас?

— Это не человек! — Обличительный палец переместился с царя на Стефана. — Это убийца! По мою душу? Признавайся?
— А может, и по твою! — заорал царь. — Достал ты меня! Жениться на Настьке не хочешь, развратничаешь, бухаешь с воеводой! Давно тебя, ирода, извести надо!

— Так изводи! Хули письку мнешь?

— Так и изведу. Убийцу, вишь, из-за моря выписал. Хана тебе, князюшка. И земли твои к короне отойдут.

— Так тебе моих земель недостает, тварь ты венценосная?

Стефан сжался в углу, ожидая, что сейчас эти двое поубивают друг друга без его участия, но…

— Наливай давай. — выдохнув, выдал князь. — А то хули я приперся и трезвый еще до сих пор?

— Много чести поить тебя. — проворчал царь. — Дома бухать будешь. Стефан, тьфу, Степан Иванович у тебя погостит, пока его терем достраивают.

Стефан обалдел. И этого красавца, царского родственника, ему предстоит убить? Ну, работа есть работа.

— Ты, — рявкнул Стефану князь. — За мной иди. Надеюсь, у тебя быстро получится меня извести. — Он широким шагом направился к выходу из покоев, не глядя, следует за ним убийца или нет.

— Стефан, ты с воеводой больше не пей, — в спину новому сотнику последовало царское указание. — Он, таких как, ты, десятерых перепьет и не поморщится.

Князь размашисто шагал по царскому терему, всем собой выражая недовольство. Убийца тенью следовал за ним. По мере удаления от царских покоев шаги князя становились мягче, плечи опускались, он выдохнул, оглянулся и, заметив следующего за ним навязанного гостя, остановился и подождал его.

— Ты не бойся, — попробовал успокоить он его. — Мы с братом постоянно орем друг на друга. Ну да пообживешься, привыкнешь. Он приказал тебе извести меня?

Стефан кивнул, и подумал, что этот жест уже скоро войдет в привычку.

— Тайное убийство?

Стефан дернул плечом, не отрицая и не соглашаясь.

— Ну, завтра отдохнем, да и тебе дружине надо план тренировок выдать, а после я на вепря охоту устраиваю. На охоте несчастный случай, совсем ведь не сложно подстроить? Да не переживай ты так. Брат постоянно меня извести пытается. Но как-то не складывается…

Убийца уже не знал, как реагировать. Все это было для него дико. И заказчик, не скрывающий своих намерений, и жертва, знающая, что должна погибнуть, и спокойно реагирующая на это. Что думать, он уже не знал и решил действовать по ситуации.

В княжеский терем они приехали уже заполночь. Карета, в которой Стефан прибыл ко двору, уже стояла у крыльца, и возле нее суетились слуги, разгружая ее.

Убийца прошел вслед за хозяином, задержался на пороге, вдыхая незнакомый запах дыма, терпких трав, сухого дерева и огня, и внезапно понял, что оказался дома. И ему вдруг разонравилась его профессия. Он не хотел убивать этого сильного красивого мужика. Он хотел остаться тут и жить. Жить нормальной жизнью. Тренировать дружину. Пить по праздникам с воеводой. Ездить на охоту и никого не убивать…

— Проходи, — подтолкнул его в спину князь. — Слуги сейчас покажут твои покои. Баня натоплена, если хочешь, помойся. Если хочешь есть, прикажи. Подадут.

Баня Стефану понравилась. Он прогрелся, намылся, завернулся в чистую холстину, поданную слугой, и собирался уже идти спать, когда услышал шум в трапезной. Осторожно ступая, он неслышно прокрался и застыл.

Несмотря на глухую ночь в гости к князю пожаловал воевода. Он стоял посреди комнаты и требовал выпить за своего нового сотника. Князь вяло отнекивался, но видно было, что перед напором воеводы ему не устоять.

Наконец, громко хлопнув в ладоши, он приказал слугам накрывать на стол и уселся за него, устало подперев голову рукой.
Мозг Стефана на создавшуюся ситуацию реагировал однозначно: отличный случай подлить князю отраву. Доказывай потом, от чего тот помер. От несвежей солонины, некачественной самогонки или вовсе с перепоя… Стефан метнулся к себе, надел чистую одежду и вышел в трапезную, скрывая в отвороте рукава пузырек с ядом.

Воевода, заметив его, обрадовался как родному. Заорал что-то восторженное и налил из бутыли в кубок. Себе, князю и Стефану. Князь энтузиазма воеводы не поддерживал. Но и выгонять того не собирался. Недовольство выражал, дергая уголком рта, но не более. Первый кубок воевода опрокинул за нового подчиненного. Попытался встать, чтобы налить еще, но пошатнулся, и тут Стефан понял: вот он, шанс! Поддержал Ивана Федоровича за локоть, сам разлил из бутылки по кубкам, не преминув в княжий плеснуть яда, а слуги уже несли кислую капусту, печеного поросенка, отварную картошку, копченый окорок и всякую другую снедь.

— Из моих саней еще бутыль несите! — пьяно приказал воевода. — Эта, ик, уже кончилась.

Князь одним махом, не поморщившись, опрокинул чарку. Закусил капусточкой и вроде повеселел.

Стефан тоже выпил. Заел ветчиной и стал следить за князем. Яд, который он влил в его кубок, действовал не сразу. Сначала он вызывал сонливость, а уже потом паралич сердечной мышцы.

Князь вяло ковырял ножом кусок окорока и пил. У воеводы в санях оказался нескончаемый запас зеленых бутылок с самогоном. На березовых бруньках, на можжевеловых ягодах, целебный — на зверобое. И чистый как слеза, сквозь угли процеженный.

Воевода пил и веселился, строя планы по перевоспитанию дружины вместе со Стефаном. Князь мрачнел, опрокидывая чарку за чаркой, Стефан следил за ним.

Выпив очередной кубок, воевода затянул песню и вдруг рухнул под стол.

— Ну все, кончилось веселье, — констатировал князь, хлопнул в ладоши и, не глядя ни на кого, удалился.
Слуги привычно подхватили пьяного воеводу, завернули того в шубу и покинули княжеский терем.

Часть 2

Наутро Стефан из своих комнат выходить не торопился. Ждал, когда заголосят о безвременной кончине князя и суетиться начнут. Ждал-ждал и дождался…

— Какого хуя ты спишь еще? Тебя дружина уже ждет. Пиздуй уже, сучий потрох. — От мощных ударов, дверь в покои Стефана содрогалась, но пока еще держалась. — У меня башка с утра болит, что пиздец, — продолжал орать князь. — Марфа! Рассолу мне и щей кислых! Чем вчера этот хуй поил нас? Степка, слышь, вставай. Или тебе тоже плохо?

Стефан торопливо оделся, открыл дверь и нос к носу столкнулся с растрепанным князем. Тот был бледен, лохмат, но на покойника никак не походил. Ну, или на очень буйного покойника. Дворовая девка поднесла Александру Васильевичу крынку с мутноватой жидкостью, которую тот выхлебал с явным удовольствием.

— Ты как? — Князь подпер плечом косяк и сжал плечо Стефана. — Нормально себя чувствуешь? А то воевода вчера такой бурдой нас напоил, что я чуть не помер…

Убийца охнул. Твердая рука на плече была лишней. Вот совсем. Почему князь не умер, он не понимал.

— Нормально, — только и смог пролепетать он. — Есть очень хочется…

— Счастливчик. Мне в рот кусок не лезет. Ну иди, завтракай. А потом дружину дрючить. Сани перед крыльцом уже стоят…

Стефан ужаснулся своей профессиональной непригодности. Яд, который он добавил за ужином князю, должен был нежно и бесповоротно отправить Александра Васильевича на тот свет.

Завтрак убийцу поразил. Стол ломился от лакомств, почти как вчера вечером. И творог, и сливки, и сушеные фрукты. Три вида каши источали неземной аромат. И все такое вкусное… Стефану редко удавалось поесть всласть. В процессе обучения кормили так, чтоб только обучаемые не сдохли, а в дороге тоже только иногда удавалось поесть в хорошем трактире.

Поэтому кашу грешневую со сливками и сушеным виноградом он умял за обе щеки, улыбнулся прислужнику и спросил кофию. Тот растерялся, уронил чашку с полотенцем и убежал.

— Ну что ты моих слуг пугаешь? — Раскатистый бас князя не смутил Стефана. Он обернулся и попытался улыбнуться.

— Я не пугаю. Все очень вкусно…

— А кофий кто запросил? Этот напиток только при дворе подают. По большим праздникам, да и то не всегда.
Кофе Стефан привык пить постоянно. Как бы ни был беден орден, где его воспитывали, но кофе к завтраку подавали всегда. Черный, крепкий напиток, дарящий энергию на весь трудный день.

— А, эм… ну кашу запить… надо же чем-то…

— Чаю подать сюда! Ща подадут, - успокоил его князь. - Чай у нас ароматный, собранный девицами летом на отрогах южных гор.

Чай оказался очень вкусным, но не смог заменить кофе. Убийца встал из-за стола, с тоской посмотрел на не умершего почему-то ночью князя и метнулся к саням, давно стоящим у крыльца.

***

Три сотни молодцев ждали нового командира. Они стояли боевым порядком и тихонько пересмеивались, обсуждая вчерашние новости.

Воевода с важным видом прохаживался перед ними, демонстрируя разворот плеч, красивую кольчугу и молодецкий взгляд.
Стефан вылез из саней, путаясь в несоразмерной шубе, навязанной ему князем, запнулся о полу, вызвав недобрые усмешки в строю. Скинул неудобную одежку с плеч, оставшись только в своем тренировочном обмундировании, то есть в свободных штанах и рубахе, перехваченной в талии широким поясом. Рядом со статным воеводой худенький Стефан без доспехов и шубы выглядел… несолидно.

Иван Федорович честь по честь представил ратникам нового сотника, объяснил громовым голосом, кто тут главный. И… удалился.

Шестьсот глаз взирали на Стефана. А тот решил проверить подготовленность войска стандартным марш-броском.

Оглянувшись по сторонам и убедившись, что его никто не видит, он неожиданно громко рявкнул: «А ну за мной, служивые!» и сам побежал по санной колее. Экономно подбирая ноги и не тратя дыхание.

Дружина неслась за убийцей, прокладывая новую дорогу. Пыхтя и отдуваясь, стараясь угнаться за новым командиром. Они очень усердствовали, но не успевали, катастрофически не успевали. В итоге, обежав царский терем, Стефан застыл на плацу, поджидая войско. Слугу с шубой он заметил заранее, но сделал предупреждающий жест рукой, и тот отступил.
Дружина, злая и запыхавшаяся, подтянулась позже. Растеряв боевой порядок, она стаскивалась обратно на плац.

— Нихрена вы не стоите, воины, — крикнул Стефан. — Пару ми... эм, верст пробежали, и все? Устали? Давайте-ка еще пять кругов, потом...

— А кто сказал, что тебя, собака иноземная, кто-то слушать тут будет? Воеводу мы все уважаем, и в бою с ним были, и мужик он видный, а тебя я соплей перешибу и не замечу! — раздалось из рядов отдыхивающихся воинов.

— Ну попробуй, — находя глазами говорившего и усмехаясь, предложил Стефан.

— А и попробую, чтоб неповадно было рот раскрывать. — Здоровяк в кольчуге вышел вперед. Помялся и подошел вплотную к убийце, занес руку и...

Стефан, присев, ушел из-под удара, прокатился в ноги, пнул в кольчужную спину и уселся на нее сверху, заламывая руку.

— Еще желающие есть?

Желающих не нашлось, на тощего, но жилистого Стефана, с легкостью завалившего их товарища, стали смотреть с бОльшим уважением. Во всяком случае, из строя больше никто не возникал и приказы выполняли беспрекословно.
Закончилась тренировка, когда на плац прибыли царские сани и Стефана пригласили отобедать во дворец.

— На сегодня все, — бросил он тяжело дышащим дружинникам. — Завтра с утра продолжим.

***

Вечером этого дня Стефан засел за свои записи, собираясь разобраться, почему не сработал проверенный яд. Через час изучения рецептов и инстукции убийца пришел к выводу, что то количество крепкого алкоголя, которое вчера влил в себя князь, не то нейтрализовало действие отравы, не то ускорило ее вывод из организма - в общем — ядами в этой стране он решил больше не пользоваться.

Жизнь постепенно входила в колею. Терем нового царского сотника неторопливо строился, дружинники тренировались, князь ругался с царем, воевода пил.

Часть 3

В последний зимний месяц, когда сугробы в лесу достигали уже коням до брюха, князь решил организовать давно ожидаемую охоту на вепря.

В этот раз убийца решил подготовиться получше, досконально изучив все, что будет происходить, и даже набросал план местности.

Князь предпочитал охотиться на вепря с копьем. И поразмыслив, Стефан решил, что если тот свалится с коня прямо на пику, то никто придраться не сможет. Осталось дело за малым — добыть копию княжеского копья без древка, чтоб сподручнее было его прятать.

С этим ему неожиданно помог воевода, у которого была огромная коллекция оружия — и самого современного, и древнего. Как истинный коллекционер, он любил хвастаться ей всем, кто проявлял интерес, и Стефан часа два ходил за ним по большому помещению, увешанному самым разнообразным оружием.

Оружие, несмотря на профессию, Стефан не любил. Для него оно было инструментом, а не предметом восхищения. Копье, как у князя, у воеводы нашлось. И убийца без особых проблем завладел им.

***

Княжеская охота поражала размахом . Человек сто нарядных мужиков на не менее нарядных конях хвалились друг перед другом удалью и статью. Егеря трубили в рога и с трудом сдерживали своры. В такой толпе убийце не составило труда тихонько скрыться и устроить засаду в лесу. Князь, как ему удалось выяснить, всегда охотился один выходя на зверя и убивая его. Это всем было известно и никто не рисковал напрашиваться ему в компанию.

Стефан легко бежал по лесу, несмотря на глубокие сугробы. Куда егеря загонят вепря для князя, он сориентировался и спешил оказаться на позиции раньше него.

Узкая тропинка вела в распадок, убийца уже начал присматривать место для засады, когда из лощины на него вылетел вепрь. К такому убийца был не готов. Зверь был огромен и явно взбешен. Загребая копытцами рыхлый снег, он остановился, заметив Стефана, тяжело поводя боками и глядя на того налитыми кровью маленькими глазками. Желтые клыки торчали из пасти на снег с них падала слюна.

Против такого зверя с наконечником копья шансов у Стефана практически не было, он попятился и тут вепрь рванул вперед. Дальнейшие события произошли практически одновременно: Стефан попятился, доставая свое оружие, вепрь сделал рывок, из распадка на взмыленном коне вылетел князь и пригвоздил зверюгу к земле огромным копьем, соскочил с коня и только после этого обратил внимание на Стефана.

— Ты рехнулся — на вепря с такой железкой ходить? — рявкнул он, заметив наконечник в руках у того. — Он бы задрал тебя и не заметил.

Стефан в этом уверен не был, все-таки подготовка у него была серьезная, но разубеждать князя не стал.

— Придурок, — продолжал князь. — Тут что-то посерьезнее твоей тыкалки надо. — Он пнул тушу и, легко выдернув копье, сунул его в седельную кобуру, потом взвалил тушу на плечи, мотнул Стефану головой, приглашая следовать за собой. Конь уныло замыкал эту процессию.

Так они и вернулись к охотничьему домику, вызвав общее восхищение, а у Стефана сорвалась вторая попытка убить князя.
Убийце все больше нравилось жить в этой спокойной стране. Дружинники приняли его и с удовольствием тренировались по его системе, оценив ее эффективность. Воевода тоже не мог нарадоваться новому подчиненному, свалив на того большую часть своей работы.

***

Царь Стефана с убийством князя не торопил, да и другой работы не давал, подтверждая свои слова о ненужности его профессиональных навыков. Того это совсем не расстраивало. Но единственное царское поручение он считал выполнить делом чести. Чего только он не предпринимал.

Князя или ничего не брало, или попытки не удавались по не зависящим от убийцы причинам.

Апогеем стала имитация нападения разбойников при посещении дальнего гарнизона, куда Стефан с князем ездили на инспекцию. Убийца хотел перебить сопровождающих их слуг, тихонько пырнуть князя в живот ножом, устроив все так, будто на них напали, и нанеся себе несколько ран, вернуться в столицу, но настоящие разбойники внесли коррективы и в этот план, напав на княжеский обоз. В результате банда была уничтожена, князь со Стефаном получили пару синяков, а одному из слуг отрубили ухо…

После этого случая Стефан прекратил попытки убить князя. Он по-прежнему жил в его тереме, в ожидании постройки собственного, бегал по утрам с дружиной, иногда пьянствовал с воеводой и подумывал об отъезде, считая себя бесполезным неудачником.

***

На мысль о самоубийстве его натолкнула повесившаяся в лесу девица. Ту снасильничал заезжий купец и отказался после жениться. Купца кастрировали и повесили за ноги помирать, девицу похоронили, а Стефан решил, что позора князь может не пережить. Он был таким, настоящим мужиком. Правда, жены у него не было, да и дворовых девок он в спальню не таскал. Поэтому убийца решил, что если изнасилует князя и позволит расползтись слухам, то тот, не выдержав позора, убьет себя сам…

План он решил не разрабатывать, помня о печальной судьбе предыдущих. В идеале, конечно, нужно было чтобы их застали в самый [не]подходящий момент, но тут он решил положиться на случай. Он дождался ночи, на всякий случай выпил зелье, увеличивающее мужскую силу, и, глядя на удалившегося в опочивальню князя и захлопнувшуюся за ним дверь выждал для верности некоторое время и тихонько проскользнул вслед за ним.

Александр Васильевич спал, раскинув руки. И проснулся, когда Стефан оперся коленом на кровать. Проснулся и, улыбнувшись, прошептал:

— Ну наконец-то ты пришел. — Он дернул убийцу за руку и прижал к себе. — Смотришь на меня тоскливо, да все решиться не можешь. — Он крепко поцеловал Стефана в губы. — Хороший мой, — шептал он, продолжая целовать его, — желанный, как же я ждал тебя, думал, что не придешь уже.

Убийца был знаком с разными техниками секса. Он мог удовлетворить в постели как женщин, так и мужчин, но того, что происходило с ним сейчас, он не испытывал никогда. Сильные руки князя, пробравшиеся под рубаху, пробуждали в нем какое-то неизведанное ранее желание, удовольствие и возбуждение, а губы заставляли захлебываться воздухом от новых эмоций. Он уже забыл, зачем пришел, отдавшись этим рукам и губам, сам обнимая в ответ и стараясь прижаться покрепче, ловя поцелуи и целуя в ответ. Стефан и не подозревал раньше, что секс может доставлять такое удовольствие. На тренировках все было… технично, что ли. А тут… горячее тело, сильные мышцы под пальцами, ласковый шепот. Он в очередной раз задохнулся и со стоном попробовал отстраниться.

— Что не так? Я сделал тебе больно?

Что не так, убийца объяснить не мог. Не так было все, но не получалось не то что слова подобрать — собственное имя вспоминалось с трудом, и он помотал головой, потом кивнул, улыбнулся и снова отчаянно приник к губам князя. Тот, наверное, понял все, потому что движения его стали мягче и вместе с тем откровеннее. Он целовал острые плечи, с удовольствием проводил руками по сильной спине, останавливаясь у самых ягодиц и снова поднимаясь вверх, к шее и ключицам. Стефан не знал, что делать, и можно ли это делать, и, наверное, разрешение надо спросить… Он открыл рот, передумал, мазнул губами по сильному плечу и решительно двинулся руками вниз, туда, где было горячо и твердо. По гладкой коже живота, к легким портам. Завязки оказались непреодолимым препятствием, и несколько раз дернув за них, Стефан застонал от бессилия, и князь резким движением руки под треск мешающей ткани избавился от последней преграды.

— Да, мой родной, — гортанно выдохнул он, почувствовав длинные пальцы на своем члене.

А Стефан позабыл все, чему его учили и как нужно действовать в такой ситуации. Какие-то древние инстинкты и безмерная нежность к этому человеку подсказывали ему, что делать. Он легко пробежался пальцами по горячей восставшей плоти, несильно сжал и снова задохнулся от того, что творили настойчивые руки князя. Задохнулся, но ласку не прекратил, только движения стали отрывистее, резче, а под зажмуренными веками вовсю полыхало белым удовольствие, которое, наконец-то полыхнуло яркой вспышкой, разливаясь блаженством по всему телу.

— Еще, — слилось общим стоном и пролилось перламутровыми каплями оргазма.

— Никогда, — начал князь…

— Никогда, — шепотом ответил ему Стефан.

— Чего никогда? — Александр повернулся на бок и, подперев голову рукой, уставился на своего убийцу.

— Никогда мне не было так хорошо, — еще ловя белые всполохи удовольствия под веками, ответил Стефан. Прижался щекой к крепкому плечу и замер, про себя думая, что теперь можно и умереть.

— Ты в первый раз, что ли?

— Нет. И именно поэтому хочу, чтоб ты взял меня. Ведь задание я не выполнил, и царь это скоро поймет, — торопливо говорил Стефан, щекой стараясь попасть под ласкающую руку. — Поэтому, возьми меня сейчас. Я очень…

— Погодь. Давай охолонем немного. Поговорим...

Стефан не знал, о чем разговаривать, и зарылся носом в княжескую подмышку, а тот продолжал выяснять отношения:

— Ты когда меня изводить-то будешь? Я устал уже ждать.

— Да я постоянно пытаюсь… Не получается… — Стефан передернул плечами, пытаясь пристроить на нужное место княжью ладонь. — Говорю же — не справился…

— А ты пытался?

— Много раз. — Стефан устало положил голову на подушку. — Ничто тебя не берет, князюшка…

— А в постель ко мне зачем пришел? Особый способ убийства? Залюбить до смерти? Ну, почти получилось...

А Стефана пробила дрожь. Он вдруг представил, что убил князя. И этот сильный, красивый мужик уже никогда не сможет его обнять или послать нахуй и вообще будет просто лежать, холодея…

От этого ему самому стало холодно и плохо, а князь, видно, поняв, обнял его покрепче и не словами — действиями объяснил: все будет хорошо. А потом рассказал, что баб на дух не выносит. И что любиться с ними пробовал, да ерунда одна получалась:

— Ну прикинь, — сжимая Стефана так, что у того трещали ребра, — жаловался князь. — Я ее обнимаю, она пищит. Целую — верещит, жалится, что следы останутся. То у них голова болит, то живот, то вообще все не так. С мужиками проще. А уж как тебя я ждал…— Сильные руки сжали ягодицы. — Красивого, сильного и моего… убийцу.

— Меня царь со двора погонит…

— Да нихуя он не погонит. Ты ему для статуса нужен, а меня извести… Я же заговоренный. Моя матушка, третья жена нашего батюшки, ведьмой была и заговорила меня при рождении от смерти глупой да преждевременной. Царь не верит в это и проверяет постоянно… Ты, главное, попыток не прекращай. Последняя мне, кстати, особенно понравилась. Может, еще разок попробуешь, для верности? Глядишь, лет через тридцать-сорок и вгонишь меня в гроб…